Вспыхнувшее пламя окутывает тело, забирается под кожу, поглощает сознание без остатка.
Вспыхнувшее пламя ветвится и множится, забирая все больше, давая сил и заставляя радоваться происходящему.
Вспыхнувшее пламя - квинтэссенция опасности и всемогущества.
Быть может, именно поэтому оно так прекрасно? Оно манит и влечет, оно завлекает в крутящийся водоворот, в котором нет ни неба, ни земли, ни желтого домика, да и вообще ничего и никого, кроме этого единственно верного прекрасного огня, распадающегося мириадами искорок, миллионами вспышек и тысячами всполохов.
Лиам сперва всего лишь наблюдает, отмечая, что пламя вовсе не красное, оранжевое или желтое, оно многоцветно-неповторимое, живое, незабываемое и текучее. И какое же оно красивое... Красоту пламени можно сравнить лишь с острейшим смертоносным кинжалом, изящным убийственным заклинанием или легким ароматом тинктуры опаснейшего яда. Красота на тонком лезвии... Обманчивый баланс.
И Лиам бросается в это пламя, погружается в него с головой, наслаждаясь не слабой пульсацией обычного ручного огонька, а той мощной всепоглощающей силой, чей шепот лучше самых соблазнительных слов. Сейчас эти многоцветные переливы поют только ему, зовут его к себе, обнимают и ведут. Лиаму незачем касаться самому, достаточно лишь не препятствовать, лишь наблюдать и ловить кончиками пальцев всю ту необъятную подаренную ему энергию. И он ловит.
У него нет больше тела, он сам теперь стал огнем. Ему доступна любая форма, он столь изменчив, сколь изменчив и огонь. Кто ты теперь, Лиам?
Шаг первый - зверь.
Он мчится, играя с языками огнями, пытаясь поймать их в мягкие лапы, и путь его рождает легкий ветерок. Это тоже огонь. Его огонь фиолетовый, яркий, со всполохами иссиня-черных звезд. Его огонь тянется шлейфом по следам неведомого зверя, порожденного все тем же огнем. Когти впиваются в ближайшее пламя, но оно вновь ускользает в сторону, заставляя зверя обнажить клыки, целиком поддаваясь жажде погони. Огни вокруг шипят, свистят, смеются, и им ответом четыре удара огненного хвоста.
Прыжок - и распахнулись крылья.
Теперь он не зверь, теперь он дракон, дракон из алого пламени, внутри которого полыхает золотым и белоснежным. Его крылья - яростный ураган, от которого нет спасения, который способен поглотить за секунды весь окружающий не-огонь, обратить его в пепел... Но здесь его нет. Здесь царство огня. Здесь было его личное царство. И дракон гнался наперегонки с пламенем, ловил смертельной хваткой огромных челюстей случайно попавшиеся огоньки, огнечки и звездочки, но лишь затем, чтобы выпустить их и добавить еще больше белоснежного огня.
Кувырок - и дракон обернулся огненным смерчем.
Теперь нет ни человека, ни зверя, ни дракона, есть лишь буря, есть лишь один, единственно верный огонь. И буря эта была подвластна его желаниям... Нет-нет, не так, они с бурей были неделимы, ее желание равнялось желанию его. Что значит быть огнем? Как можно объяснить пьянящую радость полета вверх столбом несокрушимого пламени и резкое падение вниз огненным дождем? Как описать чувства мельчайшей искорки, которая в следующую сотую долю мига уже обращается огненным смерчем?
Огонь в крови, огонь в глазах, огонь в душе, огонь вместо тела, огонь-огонь-огонь-огонь...
Лиам не понял, когда они покинули тот великолепный огненный план. Он все еще горел, кровь кипела и жаждала той самой ощутимой свободы, а тело... Тело казалось каким-то неправильным и практически не ощущалось. Лиам вспыхнул, но вовсе не как факел, он вспыхнул яркой звездой, тем самым белоснежным пламенем, которое и ныне разворачивалось за его спиной не крыльями дракона, но воспоминанием о них. Столб огня ударил в потолок тренировочного зала и раскатился по нему, не опадая вниз, но распадаясь фейерверками.
